11.08.1942 Разведка и воздушный бой.
Одиннадцатого августа, утром, по войскам 61 армии, и позже по левому флангу 16 армии, войска Третьего рейха провели сокрушительную атаку. Им удалось прорвать оборону 61-й армии в направлении Козельска и продвинуться на, приблизительно, 25 километров вглубь территории советской армии. Командование 16 армии приказало 168 САП вести воздушную разведку непрерывно и докладывать о любых замеченных целях. Важно было своевременно вскрыть подход вражеских резервов. Погода была терпимой, так что летчики почти постоянно находились в воздухе, контролируя дороги в прилегающих к фронту районах. Позже погода резко ухудшилась. Плотная низкая облачность затянула небо, предельно ограничивая видимость пилотов. Вести разведку с воздуха стало невозможно.
Тем временем враг, усиливая удары, форсированным маршем подбрасывал к фронту свежие войска. Отсутствие данных об этом особенно тревожило командование 16 армии. Вначале начальник штаба, а потом и командующий армией генерал И.X.Баграмян позвонили командиру полка подполковнику С.Д.Ярославцеву и потребовали при малейшем улучшении погоды возобновить ведение разведки в указанных районах.
В середине дня облака немного приподнялись, расступились. Кое-где в них засинели просветы. Начальник штаба полка Ф.С.Гнездилов выпустил в воздух сразу четверку истребителей ЛаГГ-3. Ее повел заместитель командира – старший лейтенант В.Г.Серегин. Вся группа вернулась через двадцать минут после взлета. Серегиным были озвучены результаты разведки: из-за низкой облачности и сильного огня вражеских зенитчиков, в район боевых действий пробиться не удалось. Командир полка тут же сделал старшему лейтенанту серьезное замечание.
Время было дорого и командование полка направило в район разведки еще одну четверку истребителей. Выбор свой остановили на старшем лейтенанте Е.Г.Серебрякове - штурмане эскадрильи. Ведомыми на хвосте офицера были относительно неопытные лётчики. Чтобы ускорить дело с получением и доставкой разведданных, ведущему был дан приказ: все сведения о войсках противника передавать по радио открытым текстом, закодировав при этом лишь названия населенных пунктов. Ускоренному получению разведданных содействовало и то, что на КП армии также находился радиоприемник. И там, в штабе армии, могли принимать информацию непосредственно с борта истребителя.
В небо поднялась новая четверка. Наконец из эфира донесся голос Евгения Серебрякова, передававшего обновлённые разведданные. Поток информации шел полным ходом. Это были важные сведения о войсках врага, его резервах. Полет четверки истребителей Е.Г.Серебрякова подходил к концу.
В это время из штаба армии передали, что над линией фронта, южнее Козельска, находится Fw189, называемый советскими солдатами «рама» – немецкий самолёт-разведчик, корректирующий огонь своих арт. батарей. Было приказано уничтожить «раму» или по крайней мере прогнать её с насиженных позиций. Этот приказ был передан Е.Г.Серебрякову. Тот, приняв его, минуты через 3—4 обнаружил «раму» и дал команду ведомым к атаке. На этом связь с ведущим группы оборвалась.
Вскоре истребители начали возвращаться на аэродром поодиночке. Приземлились трое. Евгения Серебрякова не было. Все поиски и запросы ничего не дали. Лишь после войны удалось узнать, что Е.Г.Серебряков погиб у деревни Меренищи, что южнее Козельска.
Очевидцы так рассказывали о его подвиге. Атакуя «раму», советский истребитель подвергся внезапному нападению четырех «мессеров». Одного из них летчик сбил, но у него, вероятно, кончились боеприпасы, и следующего, оказавшегося рядом врага он сбил таранным ударом. Bf109, он же «мессер», загорелся. Но и советский истребитель начал рассыпаться на части. От него отделился человек. Над ним раскрылся купол парашюта. Он мог бы благополучно приземлиться. Но экипаж кружившей над ним «рамы» открыл по советскому летчику огонь. Когда же до земли оставалось метров полтораста, «рама» еще более снизилась и на большой скорости консолью крыла обрубила стропы парашюта. Летчик упал на землю. Местные жители нашли тело Е.Г.Серебрякова и втайне от немцев захоронили у своей деревни.
